---

Фляк под шамбарьером  

Все, даже простейшие вещи когда-то были открыты, изобретены. У каждой из них есть свой первооткрыватель. Имя его чаще всего неизвестно. Однако нашим комфортом а, иногда, даже самой возможностью своего существования мы во многом обязаны изобретателям, ученым.

Один из них – Заслуженный изобретатель Украины, автор 102 изобретений Виктор Трифонович Беликов – крепкий, широкоплечий человек, со спиной, не знающей сутулости и внимательным, орлиным взглядом.

- Здравствуйте, Виктор Трифонович! Как жаль, что вы и ваши коллеги не работают в социальной сфере. Ведь общество “кричит” от проблем. Причем на протяжении десятилетий, столетий, тысячелетий! Человечество движется от войны к войне, от кризиса к кризису. Есть что совершенствовать!

- Ученые, изобретатели и так в значительной мере определяют социальный прогресс. Вспомните историю. В древности рабы обрабатывали поля примитивными ручными орудиями. Затем был изобретен плуг, и, естественно, стали применять тяговую силу для пахоты. Пришлось отдать средства производства – лошадей, плуги, бороны и т.д. в собственность работнику. А какой же это раб, если у него есть собственность? Вот вам и переход от рабовладения к феодализму.

В XVIII веке началось активное внедрение паровых машин. Произошла техническая революция, а затем и целый ряд буржуазных, поменявших строй на капиталистический.

В XIX веке великий  ученый Майкл Фарадей совершил открытие, приведшее к созданию электродвигателя. Бурное развитие электротехники привело к повсеместному искусственному освещению, повышению грамотности населения. Люди прочитали Маркса – вот вам и социализм.

В XX веке на базе достижений электроники был изобретен компьютер, невиданными темпами стала развиваться информатика, связь. Это ведет нас сейчас к глобальному правительству и новой, пока еще не определенной вполне социально-экономической формации. Так что вы, молодой человек, напрасно обижаете изобретателей.

- Да, но между этими событиями проходят сотни лет, а хочется усовершенствовать жизнь сейчас, при жизни современного поколения. Люди очень страдают от голода, бедности, войн. Украина – далеко не худший пример в этом смысле, но и далеко не лучший, к сожалению.

- Общество и его экономическая система весьма инертны. Мне очень нравится читать в вашей газете материалы о Нобелевских лауреатах по экономике. Вы, конечно, знаете, что в завещании Альфреда Нобеля ничего о премии по экономике не говорилось. Она была учреждена гораздо позже – в 1969 году Шведским государственным банком и является не в полном смысле Нобелевской премией, а премией памяти Нобеля.

Не в обиду будь сказано упомянутым лауреатам, но Фарадея среди них нет. Никто из них не совершил революционного открытия. Кризисы происходят все чаще. Экономическая наука пока не в состоянии отрегулировать ни мировую экономику, ни экономику отдельной страны.

Как-то мне попалось исследование словарного запаса преподавателей различных дисциплин одного вуза. Оказалось, что наименьшим количеством слов оперируют преподаватели общественных наук, представители доблестных кафедр истории КПСС и политической экономии. Несколько большим оказался словарный запас математиков. Это и понятно, у них основной смысл – в формулах, которые, конечно, не учитывались. Далее шли представители инженерных дисциплин. Самый богатый словарный запас оказался у искусствоведов.

Казалось бы, все “болтологические” кафедры должны быть на первых местах. Но как можно было творчески относиться к таким догматическим предметам, как история партии или политэкономия? И у нас и за рубежом подобные дисциплины привлекают внимание людей неконкретных, бегущих от возможности проверки результатов своей работы. А без проверяемости, повторяемости результата, наличия четкого критерия его оценки нет науки. Хотя и говорят: “Никогда не пытайтесь повторить удачный эксперимент”, но это – всего лишь шутка.

- В свое время злоупотребления тиранов обеспечили социальный заказ на изобретение демократии, базирующейся на конституции, выборах, парламенте, системе разделения властей, политических свободах. Однако уже хорошо видны недостатки такого устройства общества. Вот бы где изобретателям поработать!

- Видите ли, система регистрации технических изобретений существует уже много столетий. Первый в мире патент на изобретение был выдан еще в 1421 году городской управой Флоренции.  Некто Филиппо Брунеллески изобрел тогда поворотный корабельный кран. Существуют государственные органы, патентные поверенные. Но социальное изобретение вообще негде регистрировать. А как может развиваться эта деятельность без официального закрепления приоритета автора?

У нас почему-то считается, что модернизировать общество могут только политики и нанятые ими юристы. Результаты мы видим…

Не стоит думать, что изобретатель должен непременно придумать новый общественный строй, хотя, мне кажется, уже пора. Существует масса локальных задач. Например, устранять транспортные “пробки” в городе можно техническими способами: усовершенствованием светофоров, внедрением автоматизированных систем управления движения, а можно социальными – доплачивать каждому жителю за километраж, накрученный на велосипеде, по показаниям опечатанного одометра.

В столице Греции Афинах в будние дни въезд в центр разрешен автомобилям с четными номерами по четным дням, а с нечетными номерами – только по нечетным. Решение это, конечно спорное. Оно не удовлетворяет требованиям к ИКР (идеальному конечному результату), предложенному известным изобретателем Генрихом Альтшуллером. Ему, кстати, занимавшемуся техническим творчеством, не касавшемуся никаких социальных аспектов, пришлось “посидеть” в лагерях четыре года. А что будет, если изобретатели всерьез возьмутся за совершенствование правоохранительной, судебной, пенитенциарной, финансовой системы?

- Мне кажется, государство должно быть заинтересовано в создании фонда социальных изобретений. Политики могли бы черпать оттуда идеи.

- Хотелось бы. Возьмите, например, денежную систему. Столетия все человечество топчется на архаическом принципе “банкноты на доверии”. У вас возьмут купюру в оплату только в том случае, если верят в нее, как в платежное средство. Это просто какие-то “психологические” деньги! А должны быть абсолютные, незыблемые, с постоянной стоимостью по всей галактике. Это справедливо. Человек их заработал, и ему должна быть гарантирована их ценность.

Золото, вроде бы, лучше справляется с этой функцией. Его стоимость базируется на высокой себестоимости добычи. Однако, что мы видим? Оно очень переоценено, оно дороже платины, потому что золото – модный сейчас металл для бегства капитала. Опять вмешалась психология, психопатия, панические настроения.

Вы думаете ничего нельзя придумать? Только “свистните” – появятся тысячи проектов нормализации денежного обращения. Среди них, конечно, найдется один алмаз, который сверкнет и решит эту проблему. Причем, и “идеальный конечный результат” возможен. Он всегда возможен.

Изобретатели умеют превращать вред в пользу, умеют направлять негативные факторы на взаимное уничтожение. Этим надо пользоваться. Государство же предпочитает шамбарьер.

- Что предпочитает?

Шамбарьер – это длинный хлыст, который применяют в цирке и на манеже при дрессировке лошадей. В данном случае, я имею в виду правоохранительные органы, суд, систему исполнения наказаний. Это все, конечно, нужно. Без них государство развалится. Но это – крайние средства. Ученые, изобретатели могли бы снять многие моменты напряжения в обществе. Детей же не воспитывают только страхом и наказаниями.

Хотя, это – не простой вопрос. Знаете, как отец Вальтера Запашного, знаменитого впоследствии дрессировщика, учил его исполнять фляк – переворот назад с толчка ног? Вальтер его прекрасно делал со страховкой, поддержкой, а без них прыгал, как собачка – на бочок. Отец – его звали Михаил – человек огромной физической силы, борец, силовой акробат, поставил с двух сторон от Вальтера табуретки вверх ножками. И взял в руку шамбарьер. Конечно, он не собирался бить сына. Просто держал хлыст, как стимул. При этом Вальтер прыгнул идеально с первой попытки. Так что для преодоления психологического барьера и шамбарьер иногда нужен. Бывают такие трюки, на которые очень сложно решиться. Я это хорошо понимаю, ведь я в прошлом гимнаст.

- То-то, я смотрю, у вас плечи в двери не проходят.

- Что вы хотите – 18 лет занятий спортом дали результат. Я серьезно занимался – получил звание Мастера спорта по спортивной гимнастике.

- Да, у вас два таких звания, ни одно из которых, ни по блату, ни за деньги не получишь! У вас больше ста изобретений. Cколько еще заявок подано вами и находятся на стадии рассмотрения? Как часто вам отказывают в регистрации? Раньше на них выдавались авторские свидетельства, а сейчас – патенты на изобретения. Какая между ними разница?

- Юридическая разница есть. Раньше автору предоставлялись только неимущественные права, фактически лишь закреплялся приоритет на идею. Теперь автор имеет право извлекать доход от использования его произведения третьими лицами. Может и запретить такое использование.

Сейчас я жду решения по трем изобретениям. И уже пятнадцать лет все мои заявки принимаются с первой попытки. Опыт, знаете ли.

- Как, на ваш взгляд, можно стимулировать изобретательскую деятельность?

- Вы понимаете, это такое огромное, мало с чем сравнимое удовольствие – изобретать. Здесь столько компонент: и горько-сладкие муки творчества, и момент озарения, и радость достижения результата, что просто надо уметь это вкушать. Шамбарьер в этом деле точно не нужен.

- Спасибо вам за беседу. Ждем от вас социальных изобретений.

- Спасибо. Я, конечно, не против расширить сферу деятельности. Но то, о чем мы с вами говорили, скорее, для социологов, психологов, экономистов. Пусть применяют свои науки в конкретной форме. Пусть дерзают на благо общества.

 

 

---