Государство и пуговицы
Недостаток не в деньгах, а в людях и
дарованиях делает слабым государство
Вольтер
Банкиры нашего двора
В детстве я был банкиром. К сожалению, не настоящим
– денежным, а всего лишь пуговичным. Как-то летом двор охватила эпидемия
игры в пуговицы. Вы знаете, так бывает, когда все вдруг 
начинают
играть в одну игру, забыв про все остальное.
Каждый играющий делал начальную ставку в виде пары
пуговичек, а потом бросал припасенную “метательную” пуговицу в специально
вырытую ямку с определенного расстояния. Если кто-то попадал сразу в ямку,
то он забирал весь банк. Если никто не попадал, то игра продолжалась, и
каждый по очереди одним щелчком пытался загнать свою пуговицу в ямку. Кому
это удалось, забирал весь банк.
Первые же несколько дней игры опустошили весь домашний
запас пуговиц. Появились крамольная мысль: не срезать ли пуговицы с каких-нибудь
зимних вещей?…
Но тут моему другу, обладателю редкой в наших краях
немецкой фамилии Штоц, также оставшемуся без пуговиц, пришла в голову идея
– выпустить пуговичные ассигнации. Его дед был врачом и имел красивую круглую
печать, которую мы и позаимствовали для придания ассигнациям официального
вида.
Они были выпущены на обыкновенной бумаге в клеточку
и имели несколько номиналов. На них так и писалось: “Одна пуговица”, “Три
пуговицы”, “Шесть пуговиц”. Ассигнации были заверены нашими подписями и,
само собой, на каждой из них красовалась печать.
Выпустив в первый день денежные знаки на общую сумму
50 пуговиц, мы отправились играть.
Ребята с нашего двора, рассмотрев с большим интересом
пуговичные деньги и выслушав наши объяснения о том, что мы в любой момент
вернем настоящие пуговицы в обмен на наши ассигнации, согласились допустить
нас в игру. При этом была сказана совершенно “гениальная” фраза:
- Пусть играют. Все равно у них пуговиц нет…
Ассигнации так всем понравились, что их даже начали
покупать. Они стали дворовой минивалютой и помимо собственно пуговичной
игры на них можно купить несколько зеленых абрикосов или трубочку для духовой
стрельбы “гогочками” – плодами растущего рядом в парке кустарника.
Поскольку мы были плохие игроками, нам приходилось
все время эмитировать все новые и новые ассигнации все более крупных номиналов.
Самым крупным, выпущенным нами денежным знаком, стал банковский билет в
72 пуговицы.
За все время ни одна ассигнация не была предъявлена
нам для обналичивания в натуре, и, таким образом, наше банкирство не превратилось
в банкротство. А потом, вдруг, пуговичная эпидемия закончилась также внезапно,
как и началась. И уже никого не интересовали ни пуговицы, ни ассигнации.
Судьба гривни
Нас никто тогда не называл жуликами или мошенниками.
Наш дворовой пуговичный банк стал частью процесса игры, и ребята даже были
благодарны нам за то, что мы придали всему этому 
дополнительный
импульс.
Однако у самих “банкиров” остался осадок после этой
истории. Чувствовалась какая-то несправедливость. Наши друзья расплачивались
настоящими пуговицами, а мы – бумажками, которые рисовали и штамповали
прямо перед игрой в том количестве, в каком сами решили. С тех пор у меня
возникло стойкое недоверие к банкам и бумажным деньгам.
Как выяснилось позже, государство принципиально мало
чем отличалось от нас – пуговичных банкиров. Оно также очень любило выпускать
разного рода красивые бумажки, на которых писало числа с нулями, выражающие,
вроде бы, обязательства перед народом. Вспомните советские облигации, на
которые добровольно-принудительно подписывались наши отцы и деды в послевоенные
годы. Это называлось “Займ на восстановление народного хозяйства”. Но деньги,
потраченные на них, хотя бы были возвращены через 20-30 лет тем, кто сумел
сохранить эти государственные векселя. Правда, возвращены с другим количеством
нулей и при другом масштабе цен.
А вот советские рубли до сих пор арестованы в Сбербанке
и выдаются по капле. Вспомните так же карбованцы 90-х годов и сопровождающие
их совсем смешные купоны. Что и говорить, бумага есть бумага. Вещь полезная
до поры до времени, но не надежная.
Не исключено, что украинской гривне придется пройти
все те жуткие приключения, которые прошел в свое время советский рубль.
Нашу страну уже третий год раздирают на части очень мощные силы. Разного
рода собрания украинских государственных мужей очень напоминают по духу
приснопамятный съезд народных депутатов СССР, когда с трибуны выступали
очень умные, талантливые и красивые люди, а страна в это же семимильными
шагами шла к развалу. Как бы не хотелось повторения этого!
Растут ли наши акции?
А тут еще на горизонте замаячили новые ценные бумаги
– акции. Т.е., конечно, многие энергетические компании, банки, другие крупные
предприятия уже давно акционированы. Но в ближайшие 
годы
нашей стране, если она выстоит, предстоит пройти важнейший этап развития
экономики – этап массового акционирования десятков тысяч предприятий с
целью привлечения средств на развитие. Т.е. многие из них будут преобразованы
в акционерные общества, будут выпущены акции, которые будут котироваться
на биржах. Это развернет деньги населения от банковских депозитов и таких
специфических видов инвестиций, как вложение в не использованную до поры
до времени недвижимость, к производственным структурам общества, обеспечивающим
жизнь и прогресс.
Однако, при этом мы не будем иметь даже бумажного
эквивалента акций. Согласно украинскому законодательству, акции хранятся
у специально уполномоченного регистратора в электронном виде. Т.е. они
принимают абсолютно виртуальную форму и проблемы их держателя усугубляются.
Вспомните скандальную историю с Никопольским заводом ферросплавов, когда
в один “прекрасный” день у двух разных регистраторов оказались два разных
реестра акций этого предприятия. Иди потом разберись с этими акциями…
Однако жизнь заставит разбираться. Жизнь не потерпит
того, что деньги тупо вкладываются в простаивающую недвижимость, не приносящую
никакой пользы обществу. Кстати сказать, в проекте нового Налогового Кодекса
есть налог на недвижимость, который должен заставить владельцев освободиться
от лишних, сверхнормативных площадей.
Но акционирование – сложный процесс. Предприятие,
желающее стать на этот путь, должно сделать IPO. Это означает первичное
публичное размещение акций. А тут можно столкнуться с определенными проблемами.
Акционерные общества более уязвимы для недружественного захвата. В условиях
коррумпированной системы правосудия такие захваты – большой риск, от которого
нужно подстраховываться всеми доступными путями. Однако риск есть везде,
и акционирования бояться – в бизнес не ходить!
А вот для размещения акций на западных биржах необходимо,
чтобы компания как минимум три года имела отчетность по международным стандартам,
подтвержденную признанными аудиторами, что, конечно, влечет немалые затраты.
Но игра стоит свеч.
Раскрутка процессов акционирования, систематическая
выплата дивидендов, яркое освещение этих процессов в прессе сыграет роль
катапульты для украинской экономики.
Деньги массово начнут вкладывать в дело, а не в камни.
Деньги перестанут лежать на полумертвых депозитах. Люди начнут упоенно,
как дети, играть на биржах и экономика начнет становиться полноценной,
взрослой, а не пуговичной. Страна позабудет, наконец, о политических противоречиях
и займется экономическим созиданием. И наши с вами акции вырастут! Надо
надеяться.
Оригинал статьи, опубликованной
в газете "Деньги", №8, 2007 г
